Сделать стартовой Добавить в избранное
 

СЕМАНТИЧЕСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ ВАЛЕНТИНА КУКЛЕВА


САЙТ О ВРЕМЕНАХ И ЗНАКАХ
Панель управления
логин :  
пароль :  
   
   
Регистрация
Напомнить пароль?
   
Семантическая энциклопедия Валентина Куклева » Профетическое знание » Музыка живого слова
Навигация по сайту
О сайте
Актуальные новости
Блог Хюбриса
Виды календарей
Визуальное мышление
Всё о книге
Другие люди
Книга Зелинского
Культурология
Лаборатория культуры
Мелос
Мистерия
Профетическое знание
Путеводитель по Москве
Работа с временем
Свобода
Симвология
Сотериология
Структурное знание
Фронезис
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ СИМВОЛОВ
Энциклопедия
эзотерической жизни
Расширенный поиск
Популярные статьи
Облако тегов
абстрактное искусство, алеф, Алистер Кроули, альфа, анима, Березина, большие проекты, брендование, видео, визуальное мышление, время, другие люди, Дугин, живой календарь, здоровье, идентификация, календари, календарь, коучинг, маркетинг, мелоделамация, методология, неоевразийство, осознанность, петух, Путеводитель по Москве, работа с временем, религия актеров, самоисцеление, семинары, символический, символы, синхрония, синэргия, современная музыка, стихи, творчество, трансгуманизм, футур полюс, часы

Показать все теги
Профетическое знание : Музыка живого слова
 

 

МУЗЫКА ЖИВОГО СЛОВА

«Господь из одного кувшина льёт

 кому-то горький яд,

кому-то мёд».

Народная поговорка.                               

 

Тёмный мёд....несомненно, продукт натуральный. Но сегодня мы поговорим о натуральности поэзии, рассматривая её сквозь магический кристалл творчества.

 

В чём же натуральность творчества поэта, его природная чистота? Поэты как  музы могут возрождать архетипическое и символическое, могут обучать культуре слова и превращать слова в музыку.

 

    «О сколько музыки у Бога

      Какие звуки на земле...»

                                          А.Блок.

 

«Поэты прислушиваются к голосу бытия», - считал Мартин Хайдеггер.  Они прислушиваются, чтобы собрать нектар с цветка поэзии. «Переходя из вероятия в правоту», улавливают непосредственные знания и проникают в тайнопись мира.

 

Услышать, понять и поверить в откровения будущего — кто способен считывать, кроме  поэтов?

 

«…То неведомый текст набирает послушно рука,

 и смятенье души в виртуальность пространства ложится…».

 

Вот как прислушивался к голосу мира Георгий Иванов:

 

«…Поэзия: искусственная поза,

Условное сиянье звёздных чар,

Где улыбаясь, произносят «Роза»

И с содроганием думают: «Анчар».

 

Где, говоря о рае, дышат адом

Мучительных ночей и страшных дней

Пропитаны насквозь блаженным ядом,

Проросших в мироздание корней…»

 

А вот как прислушивается Т. Кайсарова:

 

«…Если хочешь – кричи, но никто не услышит твой крик –

здесь, в узорах чужого плетенья, теряется звук…

Обернись муравьём – муравьиного мира язык

ты ещё не постиг, не успел, не настроил свой слух…»

 

Что это за корни, которые «проросли в мироздание»? Может быть это корни рока творчества и в неведомых словах ростки смысла ? Ведь поэт знает то, чего не ведает обычный человек, ибо он находится за гранью бытия. Так должно быть в глубокой поэзии. 

 

"Поэзия - это исповедь водного животного, которое живет на суше, а хотело бы жить в воздухе"  (Карл Сэндберг из словаря Питера Марка Роже «Сокровищница слов»).

 

Но часто в поэзии возникает и искусственное, ненатуральное, негармоничное.  

 

Многие современные поэты это просто журналисты, у них нет этих корней

 

«в саду иной земли». Зачастую некоторые  умело подстраивались под идеологические клише и имели негласный договор с властью, у них было право на речь и они,  как правило выражали «дух времени» и  были «больше чем поэты».

 

Опыт советского времени выбросил за борт культуру тех, кто занимался «другими» темами, непонятными народу, и привёл сейчас этот тёмный народ, который остался без идеального и метафизического к упрощению и выхолощенности.

 

«Заумь», как считали наши генсеки, не должна просачиваться в печать и они очень хорошо управляли этим процессом, подобно Карлу девятому, который считал, что лошади и поэты должны быть сыты, но не закормлены.

 

Опыт кормушек и создал советскую литературу, которая перекрыла поиски мелоса.

 

Поэзия Т. Кайсаровой ищет те ноты и звуки, которые открываются только перед мудростью сердца.

 

Те поэты-вестники бытия, о которых говорим мы, это не узнанные вестники, у  которых корни в земле поэзии и золотые нити связывают их с небом, с космосом. Они стоят в просветах истины и посещают бездны по ту сторону космоса. Конечно, не у всех есть дар предчувствия будущего, как, например, у Слуцкого, который в начале 40-х предвидел атомное оружие или Г. Чулкова, который в 1920 году «прорисовал» образ Сталина.

 

«…Ещё скрежещет змий железный,

Сверкая зыбью чешуи,

Ещё весят над чёрной бездной

Россия, паруса твои.

 

Ещё не видим кормчий тёмный

В тумане одичалых вод,

И наш корабль как зверь огромный

По воле демонов плывёт…»

 

Ни научное мышление, ни логика суждения, а профетический настрой, отрабатывающий основные символы человечества, могут открыть доступ к бытию.

 

У того же Георгия Чулкова, в строках, написанных в 1938 году в Ялте, мы находим определение поэзии, близкое к нашей концепции:

 

«…И странных слов безумный хоровод

И острых мыслей огненное жало

И сон, и страсть, и хмель, и сладкий мёд

И лезвие кровавого кинжала.

 

Поэзия! Причудница столетий

И мы всегда доверчивые дети,

Готовы славить муки и восторг

Твоих мистерий и твоих видений

И яростно ведём ревнивый торг

За право целовать твои колени…»

 

Ветер как символ женского сквозит между строк и образов Татьяны, уносясь куда-то за горизонт.

 

«…Храмов бледные тени
на российском ветру
в белооблачной пене
растворятся к утру…»,

 

или

 

«…За далью ускользающей видны

костры, костры, и только ветры – мимо…».

 

Или другая мысль:

 

«…Видно, я обманулась, что мы сочиняем стихи,
забывая о том, что они нас давно сочинили…»

 

Тут блоковская мысль, что поэзия движется сама. Она приходит сверху, неизвестно откуда и уходит в неизвестном направлении.

 

Поэзия идёт от роковых корней, а мелос — от зерна неба и, прорасти этому зерну мешает очень многое: жестокий социум, массовая  культура, идеологические стандарты и неправедная конкуренция поэтов.

 

Некоторые поэты вкушают мёд бытия – это мы видим в текстах Татьяны Кайсаровой.

 

Мёд, как и бытие бывает разноплановым, многосферным. Эти сферы посещают мысли и воплощаются в поэзии Татьяны Кайсаровой.

 

«…Хрустальный день не для игры…

Прости, но спорить неохота –

уже готов и сдобрен мёдом

отвар осиновой коры…»

 

«…Печальны отголоски песен.

Увы, мне жаль – я не пою,

я горький сок осины пью,

в нём тает мёд янтарной взвесью…»

 

Звёздный мёд и поэзия Кайсаровой вбирает и «тёмный мёд ночей». Наполняет фиалу пряным медовым настоем.

 

Можно звать предвиденье, но появляется непредвиденное.

 

«За мнимой рекой под названием Лета», поэтесса попадает в миры иные.

 

Так сложилось, что в России не держится контекст. Поэты, как «атланты держат каменное  небо», не удерживая контексты. В стихотворении, посвящённом Д. Цесельчуку, слышна просьба не удерживать звук.

 

«…Не впервой уходить…

Отпусти, не удерживай, Звук!

Неуместна печаль

на пороге иных воплощений.

Жизни тянется нить,

но Сансары теряется круг,

растворяется даль

в сонном мороке скрытых смещений!..»

 

Поэт прочувствовал современный мир  и не ищет выгод, не принимает мир бизнеса, а  скучает по тёмным озёрам, по сакральному остыванию строк, по исчезающим миражам, где слышен крик муравьёв в горящих лесах и по знакомой Москве, которая представляется как незнакомый город, город незнакомых лиц.

 

«…Хладнокровная жизнь, бестолковая тяга к рублю.

Слово «бизнес», которое я не люблю,

для меня – бесполезный фетиш: я лукавство его различаю.

Ожиданьем живу и по тёмным озёрам скучаю,

и славянский напев в отголосках бессонниц ловлю…»

 

«…За скучной чередой пустых реклам лубочных –

банальность клоунад и плачи ни о чём,

и льстивый горький мед говорунов порочных,

и многое ещё…

                                     Мне город незнаком!»

 

«…На прощанье прошу:

пусть подарит фиал чародей

и наполнит вином

или пряным медовым настоем –

лишь его уношу,

сохраню на далёкой звезде,

буду в мире ином

ароматом Земли успокоен…»

 

Чаяния поэта почти всегда напрасны, слишком сильны расхождения между идеальным и тем, что есть.

 

Вместе с высокими темами встречаются простые женские мотивы: «накинуть китайский халатик», выпить кофе из молотых зёрен, где всё же мерещится в чёрной гуще — корни судьбы.

 

Для поэтессы важно сохранять «сад иной земли» «и явь и сон» это мы находим в стихотворении  Vergnano , где сквозь резной виноград виден сад, словно матрица мира.

 

«Обжигающе-чёрный, прошедший сквозь жерло «Делонги»,

без тебя не усну. Ну а если проснусь очень рано,

то, накинув китайский халатик, пристроюсь в шезлонге,

чтобы выпить волнующе-терпкий и горький «Верньяно».

Остаюсь в добровольном плену. О, дурманящий запах

твоих молотых зёрен! В чёрной гуще – разгадка судьбы.

Помню: вечер в Палермо подкрался на бархатных лапах,

а потом в италийской ночи́ голубые тонули сады.

 

Здесь другая погода, прости мой неласковый север.

Августовская ночь до обиды порой холодна,

только горечь «Верньяно» и розовый зябнущий клевер,

вдруг напомнят, что лето бывает бедней, чем весна.

Сквозь резной виноград виден сад, словно матрица мира.

Уходящей луны растворяется белый агат.

Незнакомые птицы на утреннем небе – пунктиром,

а знакомые – рядом о чём-то надсадно кричат».

 

Особенность поэзии Татьяны Кайсаровой в том, что она так проявляет метафизические переживания, что они сами находят свои пути. Такое происходит, если не торопить время, но поэзия устроена так, что всегда его торопит и опережает.

 

Только натуральное естественно и прекрасно.

 

 

<<<     ОГЛАВЛЕНИЕ     >>>

 


Ключевые теги: стихи
 
 
 
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
 
   
 
 (голосов: 0)
Комментарии (0)  Распечатать